Повторно

[linius]

Вчера эта запись повисела здесь минут десять, потом я ее потер - в том же возбуждении, в котором написал. Теперь решил - пусть висит.

Трактат про виртуал - под кат. Не судите строго, вдохновение - очень странная вещь. Детям до 16 не лезть:


Мы другие.
Мы одухотворены и возвышенны виртуалом. Здесь нет законов, и поэтому можно избавиться от пороков и придумать себе новую веру. Новую внешность. Новую индивидуальность. Новую свободу. Новый выбор.
Мы другие. Мы добрее и чувственнее. Мы увереннее и умнее. Мы проницательнее, сообразительнее и снисходительнее, чем мы есть в реальности. Мы, оказывается, умеем любить так, чтобы не стесняться этого. Мы сильнее и чище. Мы открыты и добродушны, гостеприимны и ранимы.
Мы творцы. Мы нашли в себе талант. Мы пишем стихи и не прячем их под подушку. Мы говорим, не таясь, и не боимся получить за это стилет в печень. Мы критикуем с легкостью, и с такой же легкостью подтверждаем свое достоинство и честь обидой.

Мы другие.
Мы извращены и изуродованы виртуалом. Мы лицемерны и алчны. Мы хитрим и пользуемся чужими слабостями. Мы всегда выше других, умнее, добрее и проницательнее, чем все остальные. Мы не терпим неправоты, даже той, которая на самом деле права, но нам таковой не кажется. Мы забили гардеробы масками и личинами и не стесняемся заглядывать в него по два раза в час. С одними мы добры и вежливы, с другими - грубы и холодны.
Мы опутаны заебами и непонятными мыслями. Мы идолопоклонники собственного образа. Мы готовы на все, чтобы этот образ жил, мы приносим ему в жертву себя и кого угодно, лишь бы этот Великий Идеал существовал и ширился. Раздувался и жирел.
Мы принципиальны до ужаса. Ради оригинальности мы готовы встать под знамена чего угодно - чем противнее, тем лучше. Мы можем быть яойщиками, хотя от вида трахающихся мужиков нас на самом деле стошнит. Но нас это не интересует, так как Идеал - совсем не такой. Он ведь живет в виртуале, а тут можно все.
Мы можем быть хиппи, хотя большинство из нас загнется от тех объемов травы, что дули эти ребята.
Мы можем быть кем угодно, точнее - считать себя кем угодно, и при этом мы можем нихера не понимать в идее тех, в кого воплощаемся. Мы - форма. Но не содержание.
Мы любим показушничать. Мы самовлюбленны и горды, одиноки до полного подкравшегося песца, но это одиночество нас торкает, как боль - мазохиста.
Мы все авторы, но осознание того, что произведение на самом деле не такое классное, как оно есть, приходит только после того, как нажмем "Отправить". Большинство из нас (хотя мы привыкли думать, что они к нам не относятся) вообще считают, что если сложить два слова вместе, то получится невъебенный шедевр.

Мы другие.
Мы отличаемся от тех себя, что сидят по эту сторону монитора.
Мы искры. В нас теплится способность, дар или талант, и мы пользуемся ими, как можем. Мы не хотим строгих судилищ, мы хотим, чтобы хоть кто-то просто посмотрел, чтобы не томиться один на один с собственным стихом, трясясь от страха, что он кому-нибудь не понравится.
Мы боимся сделать первый шаг, когда он может привести к неодобрению. Мы сидим на игле этого одобрения.
Мы считаем, что себя лучше ругать самим. Другим нельзя, но самим - можно. Мы самокритичны до такой степени, что готовы себя удавить, чтобы этот светлый мир не мучился. И мы готовы сделать это с гордой улыбкой героя. Но только сами. Чтобы никто другой.

Мы другие. Мы знаем Истину - ту, которая нам нужна. И за эту Истину мы готовы порвать собственную грудь на флаг и повесить его на древко из собственного позвоночника. Если бы в виртуале могли быть святые войны, то мы бы все давно умерли за идею.

Мы другие. Мы знаем больше тех, кто был до нас. Нам грустно. Потому что мы взрослее, чем мы есть. Потому что мы узнали уже слишком много для таких нас, какие мы перед монитором. Те мы, которые сидят перед монитором, еще не готовы к новым знаниям. Но те мы, которые живут в виртуале, готовы и пользуются знаниями во благо - только.
Нам грустно оттого, что мы немного умнее предков. Мы улыбаемся, зная об их заблуждениях. Нам грустно оттого, что они этих истин не примут.

Мы другие. Наши идеалы отличаются от прежних. Мы не ходим строем и не кричим речевок во славу чего-то одного, потому что твердо уяснили: в стаде ты - никто. Поэтому мы стремимся туда, где таких, как мы, меньше - чтобы выделится ярче.

Мы другие. Мы и хуже, и лучше. Мы не рабы железа, мы рабы самих себя. Мы очень любим свободу от того, что нас ограничивает и не нравится нам, но то, что ограничивает и нравится, нас воодушевляет, и нам уже совершенно похеру, что на деле мы не правы. Мы рабы тех ебучих тараканов, которые вольготно разжились на крошках, которые виртуал насыпал в наши головы.

Мы хуже. Но мы это понимаем. И поэтому мы лучше.

Мы другие.